– Что вы умеете делать? – спросил Гарольд Лохланнах. Аэд сказал:

– Умею бросать копье на семьсот шагов, разить восьмерых одним ударом меча, взмахом щита разбивать головы троим, скакать в боевой колеснице быстрее ветра, так что головы врагов сыпятся на землю по обе стороны от меня, словно град.

– А я умею играть на арфе лучше всех в Ирландии, – сказал Ниалл. – И складывать песни, что сильнее заклятий. Знаю сонную песнь, лишь заслышав которую, все засыпают, и песнь радости, что развеет любую печаль; о враге же могу сложить песнь поношения, что покроет его позором, как дегтем, до конца его дней. А в бою я из всех ирландцев второй после Аэда.

Сказал тогда Гарольд Лохланнах:

– Ответь, о Син, взять ли мне этих двух героев в свое войско?

– Возьми их, – сказала Син. – И береги, кк зеницу ока, ибо нет в твоем войске более славных и могучих мужей, чем эти двое.

– Я беру вас, – сказал Гарольд. – И в знак дружбы готов исполнить одну вашу просьбу, если то будет в моих силах.

– Тогда обещай нам, – сказал Ниалл. – Не нападать больше на монастыри Ирландии и ее дворы, не убивать и не грабить ни монахов, ни знатных людей, ни простолюдинов, и никогда не нарушать первым мира до тех пор, пока ты остаешься в нашей стране.

– Обещаю вам это, – сказал Гарольд.

Не прошло и трех дней, как увидели лохланнахи неисчислимую рать, идущую на них с севера. Красны от гнева были лица могучих, неустрашимых воинов Ирландии, ярко сверкали их доспехи, грозно гремело оружие.

– Горе мне! – вскричал Гарольд Лохланнах. – Не иначе, как сам Муйрхертах, верховный король, пришел за моей головой! И зачем только я приплыл сюда из далекого, сумрачного Лохланна! Горе мне!

Бросились тогда лохланнахи к кораблям и в великом страхе поплыли обратно, туда, откуда пришли. И Бриан, сын Фергуса, поплыл за ними на своих кораблях.

Так они плыли три дня и три ночи, пока не миновали озеро Лох Дерг. При входе в реку напало на лохланнахов войско Эохайда Эоганахта, короля муманов из Кайсиля. Началась у реки жестокая битва, и пала там половина войска Гарольда Лохланнаха. Воззвал тогда Гарольд к Бриану, сыну Фергуса, и сказал:

– Приди мне на помощь, о Бриан! Одолевают меня могучие муманы.

– Не приду я тебе на помощь, – сказал Бриан. – Напрасны твои мольбы. Давно уже камнем на шее висит у меня клятва, что дал я тебе когда-то по своему неразумию и алчности. Но теперь я считаю себя свободным от клятвы, ибо не могу простить тебе злобы и жестокости, с какими ты разрушил славный Клонмакферт и перебил святых иноков. Но, памятуя о нашей дружбе, не стану я и на сторону Эохайда Эоганахта, а просто уйду прочь со своим войском, и пусть господь решает твою судьбу. Прощай же, Гарольд Лохланнах, и да не встретимся мы с тобой ни в этом, ни в ином мире.

Увидели воины Лохланна, что близка их погибель, и побежали к кораблям. Только одному кораблю удалось отплыть от берега. Лишь три раза по девять мужей ушли живыми от мечей грозных муманов, и сам Гарольд Лохланнах едва спасся.

Поплыли они вниз по реке, и в начале зимы добрались до моря. Хотел Гарольд Лохланнах пристать к берегу и перезимовать, но увидел там огромное войско. В другом месте попробовал он сойти на землю Ирландии, но и там ждало его войско, готовое к бою. Стал тогда Гарольд Лохланнах плавать вдоль берега и искать место для зимовки. Но верховный король Муйрхертах спустил с цепи двух ужасных ядовитых псов. Каждый из них был ростом с быка. Они бежали за кораблем и нигде не давали ему пристать. Увидел Гарольд Лохланнах, что не найти ему на земле Ирландии место для зимовки, и взвыл он тогда, заревел страшным голосом, и взмолился своим злым богам. Тут встал перед ним Конн, сын Лайра, король сидов из Бойру. Сказал Конн:

– Что ты воешь, что ты ревешь! Никто уж тебе не поможет: ни бог монахов, ибо разрушил ты Клонмакферт и надругался над святынями, ни твои злые боги, ибо поклялся ты не нападать больше на монастыри и дворы Ирландии, ни я, ибо взял ты в свою дружину Аэда мак Ройга и Ниалла мак Фебала, моих заклятых врагов. Не у кого тебе теперь просить помощи и совета. Одинок ты отныне, и отвернулись от тебя все боги. Прощай же, Гарольд Лохланнах, и не зови меня больше.

Исчех Конн, а Гарольд Лохланнах завыл и заревел еще громче и яростнее, и стал рвать на себе одежду и волосы. Говорил он так:

– Злая судьба обрекла меня на гибель, ибо негде мне перезимовать, а в это время года ни один корабль не дойдет до далекого, сумрачного Лохланна! Да и ветры теперь дуют только с востока!

Сказала прекрасная Син:

– Не печалься, Гарольд Лохланнах. Не все еще потеряно. Видишь, я не ушла с господином моим, Конном, сыном Лайра, а осталась на корабле, хоть и не ради тебя, а ради этих двух героев, Ниалла и Аэда. Ибо из-за меня они лишились доброго имени, и я в долгу перед ними.

– Спаси же нас, Син! – воскликнул Гарольд Лохланнах.

– Спроси совета у мудрого Ниалла, и сделай, как он скажет, и спасешься.

Спросил тогда Гарольд Лохланнах совета у Ниалла, сына Фебала, и сказал Ниалл:

Воскликнула Син:

– Поистине, ничего не желаю я так страстно, как попасть на эти острова.

Тогда Гарольд Лохланнах направил корабль на запад.

Миновав озеро Лох Ри, мы пристали к берегу и тотчас же послали двух гонцов в Тару к королю Муйрхертаху, чтобы он пришел с войском и отомстил варварам за совершенное злодеяние. Затем мы двигались вниз по реке до озера Лох Дерг. Здесь мы послали еще двух гонцов в Кайсиль к королю Эохайду, чтобы он преградил разбойникам путь к отступлению. После этого мы поплыли дальше и с божьей помощью в начале зимы добрались до океана. Мы хотели провести зиму в монастыре Инис Мор, а весной плыть за море в поисках уединенных островов для отшельнической жизни, ибо не могли мы после того, что случилось, оставаться более на земле Ирландии.

Но едва мы вышли из реки в море, как увидели норвежский корабль, и разглядели стяг с вороном. Мы подумали, что этот корабль, должно быть, разминулся с нами в озере Лох Дерг и сумел уйти от воинов Эохайда. Разбойники быстро приближались, и их вид и поведение не давали возможности сомневаться в их намерениях. Несомненно, они хотели убить нас и отобрать корабли.

Мы стали грести, что было сил, и думали лишь о том, как бы спастись от погони. Не удивительно, что мы не заметили, как удалились от берега на опасное расстояние. В это время поднялась сильнейшая буря, и нас понесло в открытое море. Так, с одной стороны, мы спаслись от разбойников и отправились в Западный Океан, как и хотели, с другой же стороны, наше плавание началось значительно раньше, чем мы рассчитывали, и в далеко не наилучшее для подобных дел время года.

7.

Буря продолжалась почти двое суток. Семь человек умерли от холода и усталости. Потом ветер стих, и мгла рассеялась, но небо по-прежнему застилали тучи. Нигде не было видно земли. Викинги не могли определить стороны света и не знали, где находятся. Хёскульд сказал, что их, должно быть, отнесло очень далеко на запад.

– Есть ли здесь кто-нибудь, – спросил Харальд. – Кто знает море к западу от Ирландии?